Варвара, 14 лет

     Родилась Шаробокова Альбина (Алла) Георгиевна, по мужу ставшая Макарвой, в крестьянской станице Гаевской Егорлыкского района Орджоникидзевского края 21 сентября 1939 года, о чем сделана запись №51 в книге записей актов гражданского состояния 30 сентября 1939 года и выдано народным комиссариатом внутренних дел СССР в Гаевском сельсовете Егорлыкского района Свидетельство о рождении Р № 5252358.
     При рождении родители Альбины Георгиевны Широбоков Георгий Васильевич и Павлова Матрена Дмитриевна назвали и крестили ее Аллой, но «писарчук» в сельсовете, утверждая, что имя Алла происходит от полного имени Альбина, вписал в метрику Альбина и отказался переписывать. Всю жизнь Альбина прожила под именем Алла. Так и мы ее будем называть. Кроме этого специалист сельсовета допустил ошибку и в фамилии девочки, а так же ее отца. Вся семья, включая родных и двоюродных родственников по линии отца, носили фамилию ШИробоковых, а в свидетельстве о рождении Аллы Георгиевны она сама и ее отец Георгий Васильевич записаны под фамилией ШАробоковы.
     В семье было четверо детей: старший брат Александр 04.12.36 года рождения, сестра Алла 1938 года рождения, умерла в возрасте одного года от скарлатины, сама Алла, названная так в честь умершей сестры, и младшая сестра Антонина, которая родилась в 1941 году.
О том, что в стране идет война, Алла узнала только тогда, когда в станице появились немцы.
     Она помнит, как вся семья ездили куда-то провожать отца. Как отец, одетый в розовую рубашку, поднял ее высоко-высоко вверх на вытянутых руках и крепко поцеловал. Отец уехал и больше Алла Георгиевна его никогда не видела. Было это летом 1941 года. Вместе с отцом на фронт ушел и брат отца Широбоков Петр Васильевич.
Всю войну семья Широбоковых провела в Гаевке. К брату и сестре Аллы Георгиевны в семью добавился двоюродный брат Олег. Его отец был офицером, а мать мальчика Клавдия Васильевна все время сопровождала мужа, оставив сына на попечение родственников.
     Приютила эта семья и Лукъянченкову Прасковью Ивановну (тетя Параша) с двумя сыновьями Николаем и Егором.
     Несколько месяцев жили у Широбоковых и три детдомовца. Но так как хата было небольшой, места для всех не хватало, то их куда-то забрали.
     Кормили семью в основном огород и корова. Но мама часто с другими женщинами станицы ходили очень далеко за початками кукурузы. Ячмень и пшеницу приносили домой в колосьях. Дети постарше молотили зерновые вручную, отделяя зерна от стеблей. Обталкивали злаковые в деревянной ступке, снимая с них кожуру, а затем на круглых камнях мололи муку. Мама из этой получившейся массы пекла кулеши. Из нее же мама варила и кашу, обваливала в самомолотой муке сахарную свеклу и жарила. Деликатесом считалась свекла тушеная в чугунке.
      Помнит Алла Георгиевна, что пшеницу иногда мололи и на местной мельнице моторке. Семья имела такую возможность потому, что там работал дядя Жидков Александр Михайлович. Его не взяли на фронт по брони.
     Хата семьи Широбоковых была очень ухоженной. Поэтому о том, что в их доме поселятся немцы, мать Аллы узнала накануне. Павлова Матрена Дмитриевна была очень красивой женщиной. Чтобы отпугнуть от себя немцев,она распустила и растрепала волосы, измазала лицо сажей, стараясь выдать себя за умалишенную. Переводчик сразу понял, что хозяйка дома выдает себя не за ту и сказал Матрене Дмитриевне об этом. Братья Лукъянченковы, узнав о приближении немецких войск, ушли в камыши. Их мать опасалась, что фашисты угонят в плен мальчиков-подростков.
     Первым в хату вошел офицер немец. Он вскинул руку вверх со словами «Хай Гитлер!». За ним вошел переводчик-австриец и шофер. Последний, показался девочке очень некрасивым, сопливым. На его ногах были огромные галоши, поверх фуражки повязано кашне. Всего в доме Широбоковых разместились 6-7 немецких офицеров. Они заняли вторую комнату, где стояли, для того времени шикарные, никелированные кровати.
     Но мать Аллы больше всего боялась за сундук, который так же находился в этой комнате. В сундуке хранились парадные вещи дяди девочки Сысоева Ивана Дмитриевича: китель, портупея, ремни. Он был офицером советской армии, политруком.
     Сразу в хату протянули через окно связь.
Во двор фашисты загнали большую американскую машину, которую местные жители называли «Студобекер». Она была груженая боеприпасами, а вместо прицепа было какое-то орудие.
     Немцы сразу начали пиршество. Растопив групку, грели на ней консервы. Тетя Параша, боясь, что оккупанты сожгут хату, предложила им сама топить для них печь.
Одному из фашистов девочка очень понравилась, и он взял ее с собой в комнату, на протесты мамы немец ответил, чтобы та не беспокоилась, ничего плохого он девочке не сделает, что у него самого дома остались такие дети. В течение всего пиршества Алла находилась в комнате с фашистами, которые ее угощали тем, что ели сами. Никто ее действительно не обидел. Здесь же Алла и услышала по установленному радиоприемнику на ломаном русско-немецком слова «Передовая, Передовая». После этого немцы быстро собрались и покинули спешно населенный пункт. Позже все узнали, что это была информация о том, советские войска уже заняли самый близкий к Гаевке населенный пункт - станицу Передовую.
     Простояли немцы в станице Гаевской около полутора суток, после чего ушли шляхом (полевой дорогой) в сторону села Ладовская Балка.
Наступление Советской армии семья Аллы Георгиевны не видела, но слышала. От танков, которые прошли по соседней улице дрожали стены в хате.
После ухода военных из станицы на улицу вышли люди. Они делились своими переживаниями, рассказывали о том, как пережили полтора дня оккупации и сошлись в том, что, по сравнению с другими населенными пунктами в Гаевке фашисты не зверствовали, хотя со двора Аллы Георгиевны немцы пытались увести корову. Сделать это им не дала тетя Параша, ссылаясь на то, что детей ждет неминуемая голодная смерть без кормилицы.
     Вторую часть войны жить стало труднее. Чтобы легче было прокормить и обогреть детей, три семьи сестер Павловой Матрены Дмитриевны, Выродовой Надежды Дмитриевны и Свиридовой Екатерины Дмитриевны объединились. И около года поочередно жили то в доме Выродовых, то Свиридовых.
В семье сохранилась фотография 1944 года. По ней можно узнать о тяжелой судьбе детей войны. Сделана она, когда старший брат Аллы пошел в первый класс. Это стало возможным только после того, как фашиста отогнали подальше.
     Радио в станице не было. Слух о том, что война замиряется пошел с Передовой. О Победе узнали от людей.
     С фронта стали приходить раненные и контуженные.
     Двоюродный дедушка Широбоков Владимир Васильевич пришел с осколком в голове и прожил с ним до старости в городе Новоалександровске. Отца, Широбокова Георгия Васильевича, Алла Георгиевна с войны так и не дождалась. Не дождалась семья и его брата Широбокова Петра Васильевича. Им было известно только то, что отец пропал без вести, а дядя погиб. И только в 2018 году Макарова А.Г. получила ответ из архива, где было сказано: «Широбоков Георгий Васильевич, 1912, Ставропольский кр., Егорлыкский р-н, ст. Гаевская, Егорлыкский РВК, красноармеец, пропал без вести 00.04.43 г.», «Широбоков Петр Васильевич, 1921, Ставропольский кр., Егорлыкский р-н, ст. Гаевская, Егорлыкский РВК, красноармеец, погиб 07.11.41 г., Московская обл., Истринский р-н, с.Федчино». Дядя, Сысоев Иван Дмитриевич, политрук Советской армии, владелец парадного обмундирования, хранившегося в сундуке Широбоковых так же погиб. Дети Ивана Дмитриевича посетили место захоронения отца в 40-летнюю годовщину Победы и встретились с женщиной по имени Клавдия, которая участвовала в похоронах трех офицеров и 11 сержантов и солдат в братской могиле.
     Эхо войны донеслось до семьи Широбоковых в 1961 году, когда в Гаевку приехал папин однополчанин Воропчук Анатолий. Дочь Георгия         Васильевича гость узнал по внешнему сходству. Подойдя к девочке, он спросил: «Ты Жорикова дочь, Широбокова?». Много хорошего рассказал товарищ об отце. Как, находясь в плену, Широбокову Г.В. каким-то образом несколько раз удавалось выбраться на волю. Вместо того чтобы бежать к своим, он умудрялся находить еду, приносить ее другим пленным и делить между ними поровну. Узнав об этих вылазках, немцы жестоко избили отца Аллы.
     От отца в семье Аллы Георгиевны сохранилось только открытое письмо (почтовая карточка) со следующим содержанием:
  «12/IX 41 г.
Добрый день!
Здравствуй, моя уважаемая супруга Мотя. С любящим дружеским к тебе приветом ваш муж Ж.Широбоков. Привет сыночку Шуре и Аллочке, сестрице Клаве, племяннику Валерику. Мотя, служба моя хорошая. Со мной товарищей много. Почему, Мотя, мало пишешь? Мотя…(нечитаемый текст…Пока все. Писать кончаю. Жду ответа. Целую. Ваш супруг Ж.В. Широбоков.».
Адрес « Орджоникидзовский край, Егорлыкский район, станция Передовая, станица Гаевская, Широбоковой Матрене Дмитриевне».